Окружение президента Бердымухаммедова состоит из нескольких «оставшихся в живых» чиновников, но в основном в него входят протеже из его клана.
Политика президента Гурбангулы Бердымухаммедова, заключающаяся в назначении близких и родственников на влиятельные посты, может отдалить другие важные группы, говорят комментаторы.
В такой закрытой стране, как Туркменистан, политические связи и сферы влияния определить трудно. Опросы экспертов внутри страны и за ее пределами, проведенные IWPR, указывают на то, что Бердымухаммедов придерживается того же иерархического типа правления, что и его предшественник Сапармурат Ниязов, хотя людей для своего окружения он выбирает совершенно по другому признаку.
Бердымухаммедов начал править страной в 2007 году после стремительного взлета во власти.
Когда Ниязов, который титуловал себя Туркменбаши – «Лидером всех туркмен» - и возвел вокруг себя культ личности, внезапно скончался в декабре 2006 года, очевидного преемника не было. Однако в течение последующих нескольких дней близкое окружение освободило дорогу для Бердымухаммедова, чтобы он смог не только стать исполняющим обязанности главы государства, но и участвовать в президентских выборах.
После своего избрания Бердымухаммедов пообещал покончить с прошлым – реформировать области здравоохранения и образования, где Ниязов произвел разрушительные сокращения, и даже намекал на политическую либерализацию. Тем не менее, шагов по направлению к демократическому управлению и соблюдению прав человека так и не было сделано. Вероятно, причина этого в том, что Бердымухаммедов сам был продуктом ниязовской системы и зависел от ее иерархической структуры и политики устранения инакомыслия, которое представляло бы угрозу нахождению Ниязова у власти.
Хотя Бердымухаммедов и не сделал радикальных реформ, он произвел такие структурные изменения, как упразднение громоздкого Халк Маслахаты - национального конгресса, который в теории имел надконституционные полномочия, а на практике только занимался соглашательством с лидером и бюрократией.
Бердымухаммедов немедленно приступил к устранению с влиятельных постов чиновников ниязовской эпохи. Таким образом, было заменено большинство чиновников, занимающих ключевые должности (за исключением немногих, оставшихся у власти). Был уволен и отправлен в тюрьму в 2007 году даже Акмурат Реджепов - могущественный глава президентской службы безопасности, который, как говорят, способствовал приходу Бердымухаммедова к власти.
На эти должности новый лидер назначил людей, которые относятся лояльно к нему, а не к Ниязову.
Ниязов являлся сиротой и не имел близких родственников, которых он мог бы назначить на высокие должности. Бердымухаммедов, у которого есть много родни, тем не менее, пошел по тому же пути и, в отличие от лидеров некоторых соседних центрально-азиатских стран, не стал ставить членов семьи на влиятельные посты.
Один из родственников Бердымухаммедова, деятельность которого на виду, - это зять президента Довлет Атабаев, возглавляющий президентское агентство по контролю и использованию нефтегазовых ресурсов.
Деятельность других проходит вне поля зрения. Это, например, родственники, которые, как считают в стране, контролируют такой бизнес, как кафе, рестораны, Интернет-кафе и торговые центры.
На важные и не очень важные должности Бердымухаммедов назначает людей, принадлежащих к его клану - теке. Почти все они родом из Ахалского, центрального велаята, где расположена столица страны город Ашгабат. В беседе с IWPR комментатор из Ашгабата без запинки привел длинный список министров-текинцев, прежних и нынешних.
«Сегодня ни один клан, кроме теке, не имеет никакого влияния. Это они все контролируют», - сказал комментатор.
Туркмены традиционно делятся на несколько больших и множество мелких родовых групп, каждая из которых занимает отдельную часть территории Туркменистана.
Клан теке, из южной части центрального Ахалского велаята, имел влияние на протяжении всего советского периода. Два других важных, но политически изолированных клана – это йомуды на западе страны, территории, близкой к Каспию; и эрсари, живущие на востоке, на территории, граничащей с Узбекистаном. Текинцы также доминирует в юго-восточном Марыйском велаяте, но эта ветвь оттеснена от власти, несмотря на то, что место их проживания богато крупными месторождениями природного газа.
«Примерно 70-75 процентов руководящих постов в правительстве, в президентском совете и других органах занимают выходцы из Ахалского велаята, - сказал другой обозреватель. – Бердымухамедов старается поддержать только своих теке, то есть ахалских, чем вызывает недовольство среди текинцев-марыйцев».
Кроме того, сказал он, Бердымухаммедов ставит своих людей даже в те области, где теке не является преобладающим кланом. Он назвал этот процесс «ахализацией».
Бывший туркменский лидер Ниязов так же является выходцем из Ахалского велаята; он оказывал поддержку и покровительство членам тамошнего клана теке. Таким образом, политика Бердымухаммедова не порывает с прошлым; имеют место лишь систематические смещения с должностей сторонников и протеже его предшественника.
Преподаватель в университете из Туркменистана выразил опасение, что, отдавая предпочтение такой закрытой сети, Бердымухаммедов может отдалить другие важные группы.
«Бердымухаммедов идет по пути бывшего президента Кыргызстана Курманбека Бакиева, и все больше и больше погрязает в клановых делах», - сказал он, имея в виду заявления противников Бакиева о том, что он распределил высокопоставленные должности и коммерческие возможности между членами своей семьи. В результате народных протестов в апреле Бакиев был смещен со своего поста.
«Он роет себе яму, когда делает назначения и оказывает преференции местному клану теке, а особенно [выходцам] из Ахалского велаята, а также оказывает покровительство многочисленным родственникам. Люди это терпят, но они шепчутся об этом, припоминая все детали и пересказывая их друг другу. Слухи растут и обрастают еще большим количеством деталей. К хорошему это не приведет».
На сегодняшний день, сказал преподаватель, «хорошо, что другие кланы не выказывают в открытую своего раздражения, но как долго это может продолжаться?»
Историк из Туркменистана сказал на условиях анонимности, что, по его мнению, клановое соперничество не является основной угрозой для Бердымухаммедова.
Опаснее будет, сказал он, если президент вступит в борьбу с узким кругом политиков, которые остались во власти с ниязовских времен.
Аналитики называют группу из трех чиновников, которую возглавляет помощник президента Виктор Храмов, и в которую также входит другой помощник - Владимир Умнов, а также Александр Жадан - заместитель главы президентской администрации. Все они по национальности русские, а не туркмены.
Бывший дипломат сказал, что эти три чиновника стояли за передачей власти после смерти Ниязова, и за кулисами оставались влиятельными фигурами.
Аналитик из Ашгабата сказал, что главным образом именно Храмов был главным вдохновителем, но предпочел остаться в тени.
«Он персонально контролирует нефтегазовый сектор. С помощью Жадана и Умнова он также контролирует такие важные области, как идеология, СМИ, международные отношения и образование», - сказал аналитик.
Журналист, который недавно уехал из Туркменистана в Россию, сказал, что Храмов играл ключевую роль в определении государственного идеологического направления Туркменистана, а также границы свободы СМИ, фактический действуя как главный цензор режима.
По словам журналиста, серьезное политическое влияние появилось у Храмова во время правления Ниязова.
«При бывшем президенте Ниязове он был “серым кардиналом” и продолжил играть эту роль при нынешнем президенте Бердымухаммедове», - сказал журналист.
На вопрос, почему Храмов, имея такое влияние, сам не стремился к власти, бывший дипломат объяснил, что, как этнический русский, он не может баллотироваться в президенты; это могут делать только туркмены по национальности.
Он добавил, что Храмов пользуется преимуществами неограниченных полномочий, не подвергаясь при этом общественному контролю. «Поскольку он делает это неофициально и без ненужной публичности, ему не приходится нести ответственность», - сказал он.
Некоторые аналитики, как, например, бывший высокопоставленный чиновник, ответивший на вопросы IWPR, сказали, что эти трое должны благодарить за свое политическое долгожительство поддержку Москвы, которая стремится поддерживать хорошие отношения с этими русскими, чтобы обеспечить себе место на рынке природного газа.
Россия с давних времен является основным покупателем газа из обширных туркменских месторождений, и противится введению в эксплуатацию схем, по которым производился бы экспорт газа в Европу, минуя сеть российских трубопроводов.
Существует одна область, где Москве не удается оказать влияние на Туркменистан, – это поддержка проживающих в этой стране этнических русских, которые лишены многих возможностей в сфере образования и трудоустройства по причине националистического курса Туркменистана. Они находятся под постоянным давлением, ожидая юридической отмены двойного туркмено-российского гражданства, которое многие приобрели в 90-е годы; отмечается также спад влияния русского языка и культуры.
Бывший высокопоставленный чиновник сказал, что Храмов и его сподвижники не очень заинтересованы в улучшении жизни простых русских, живущих в Туркменистане, они лишь заботятся о собственном политическом выживании.
Аиша Хан – псевдоним журналиста-стажера, прошедшей тренинги IWPR. Дополнительную информацию предоставила Инга Сикорская, редактор по Туркменистану и Узбекистану.
Данная статья была подготовлена в рамках двух проектов IWPR: «Защита прав человека и правозащитное образование посредством СМИ в Центральной Азии», финансируемого Европейской Комиссией, и «Информационная программа по освещению правозащитных вопросов, конфликтов и укреплению доверия», финансируемой Министерством иностранных дел Норвегии. IWPR несет полную ответственность за содержание данной статьи, которое никоим образом не отражает взгляды стран Европейского Союза или Министерства иностранных дел Норвегии.
www.iwpr.net
