А первые семьи казахов, родившихся и выросших в Туркмении, стали покидать эту, ставшую для них родной, землю еще в начале 90-х годов прошлого столетия, когда на всей территории бывшего СССР начался парад суверенитетов. Дорогу на историческую родину проторили казахи, занимавшие в Туркменистане достаточно высокие посты в аппаратах государственного управления, в органах прокуратуры, в структурах МВД и МНБ, в судебных инстанциях, а также представители интеллигенции учителя, врачи, художники, артисты…
Вторая волна переселенцев пришлась на середину и конец девяностых годов — тогда в Казахстан потянулись те, кто занимал наиболее доходные должности в сфере материально-технического снабжения и распределения. Наступивший XXI век, провозглашенный официальной пропагандой Туркменбаши «золотым веком туркменского народа», для казахов начался их массовым исходом из Туркменистана. На сей раз чемоданы стали паковать простые рабочие, скотоводы, всю жизнь прожившие в обособленно расположенных от населенных пунктов казах-аулах, дехкане, работавшие на хлопковых полях. И вот теперь города и села государства Туркменбаши покидают последние казахские семьи, в срочном порядке продавая свои дома и квартиры.
Наибольший отток людей все эти годы наблюдался из Балканского и Дашогузского велаятов регионов, где, по данным переписи населения 1989 года, этнические казахи по своей численности занимали четвертую позицию после туркменов, русских и узбеков. На тот период их насчитывалось без малого 90 тыс. человек, или 2,5% населения республики. На территории бывшего Красноводского района, в окрестностях рабочего поселка Бекдаш, где в свое время для местных этнических казахов даже выпускалась на их родном языке районная газета «Джумысчы», сегодня можно увидеть лишь развалины домов опустевших казах-аулов — покупателей на жилье в этих малолюдных местах не нашлось, поэтому уезжавшие вынуждены были распродать свои дома на стройматериалы. Что касается газет, то в середине девяностых туркменские власти закрыли все газеты, выходившие не на государственном языке, в том числе и «Джумысчи».
В Октябрьском районе (ныне этрап имени Сапармурата Туркменбаши) и Тахтинском районе (сейчас этрап Героглы) также существовали казахские колхозы. Компактно проживая, люди сохраняли свою национальную культуру, традиции и обычаи, обучали детей грамоте на родном языке… Постепенно школы перешли на преподавание всех предметов на туркменском языке. Сориентировавшись в ситуации, многие родители старались отправить детей получать образование на историческую родину с наказом там же и обосновываться после получения диплома. За детьми вскоре поехали их родители, а затем настало время забирать и стариков. Сегодня казахских семей в этих хозяйствах единицы, да и те уже готовятся к переезду в Казахстан.
— Перед вами едва ли не последний из могикан, то бишь из дашогузских казахов, — шутит приехавший в посольство Республики Казахстан в Ашхабаде Имангали Сарсенбаев. — Почти все уехали, а те, что еще остались, сидят на чемоданах ждут команды. Пройдет год-два, и нас в Дашогузском велаяте может вообще никого не остаться. И я уеду, хотя уезжать, честно говоря, не хочется, но что делать — все мои дети и внуки уже там, на западе Казахстана, в городах Актау и Актобе. А здесь меня до сих пор держали могилы родителей. Они здесь родились, прожили долгую жизнь и навсегда остались в здешней земле.
По мнению немолодого уже казаха, причины массового исхода его соплеменников со своих насиженных мест кроются в той политике, которую ведет режим Туркменбаши и которая направлена не только против казахов, а вообще против всех представителей нетитульной нации.
Нет, конечно, никем и никогда в открытой форме казахи не притеснялись. Все происходило постепенно и исподволь. Закрылись школы с национальным языком обучения, казахские газеты, чуть позднее в стране был введен негласный запрет на прием на работу в органы прокуратуры, полиции, госбезопасности и на все мало-мальски значимые должности, считающиеся руководящими, ответственными и доходными, лиц нетуркменских национальностей. Власти сделали все, чтобы молодые казахи, получившие высшее образование в вузах Казахстана и вернувшиеся домой, к родителям, не могли устроиться на работу. Поводы находились разные: то отменили в стране заочное образование, а вместе с ним уволили и всех специалистов с таким образованием, то объявили нелегитимными все дипломы, полученные за пределами Туркменистана, начиная с 1993 года. Наиболее настырным выпускникам казахстанских ВУЗов, пытавшимся добиться признания полученного ими диплома, скажем, в Чимкентском госуниверситете, ставили непреодолимое препятствие в виде сдачи экзамена по Рухнаме, причем экзамен нужно было сдать непременно на государственном языке. Молодые специалисты, поняв, что в этой стране ни для них самих, ни для их будущих детей не предвидится никакой перспективы, тут же стали уезжать на свою историческую родину.
Сегодня в органах государственной власти, в правоохранительных структурах, в системе здравоохранения и материально-технического обеспечения практически не осталось ни одного казаха. А ведь еще лет пятнадцать-двадцать назад всё было по-другому, и казахи занимали достаточно высокие посты. По словам Сарсенбаева, на его памяти казахи в Дашогузском велаяте занимали высокие и важные посты.
Последним доводом до сих пор колебавшихся людей в пользу того, чтобы навсегда уехать из родных мест, была отмена полтора года назад туркменскими властями регулярного авиарейса Ашхабад-Алматы. Если же учесть, что железнодорожное сообщение между двумя странами было прервано уже давно, то теперь свободно выезжать из страны и возвращаться обратно стало практически невозможно. Процессу отъезда граждан казахской национальности во многом способствовал и придал ускорение и тот факт, что правительство Казахстана приступило к практической реализации государственной программы по переселению в страну своих соотечественников. Большинство туркменских казахов незамедлительно воспользовались льготами и преимуществами, предоставляемыми данной программой. Слухи о том, что правительство Казахстана всем переселившимся туда на постоянное жительство казахам выдает подъемные на каждого члена семьи, помогает с трудоустройством и приобретением жилья, молниеносно разнеслись и достигли самых отдаленных и глухих казах-аулов. Поняв, что это, пожалуй, единственный шанс жить достойно, даже самые стойкие из казахов решились на отъезд.
Эта новая волна переселенцев, по словам Сарсенбаева, очевидно, будет и последней, и она унесет с собой даже тех, кто еще вчера не помышлял уехать из страны, в которой, если верить местным средствам массовой информации, уже наступил «золотой век туркменского народа». Но он почему-то больше не прельщает казахов.
Лейли Оразмурадова.
Источник: Оазис
