Выдержки о Туркменистане...
Шпиономания для Туркменистана является таким же неотъемлемым атрибутом, как и культ личности и юдофобия властей, возведенные в абсолют. Покойный президент под конец жизни настолько стал бояться разного рода «шпионов», что превратил всю страну в одну большую зону с ограниченным режимом передвижения даже для граждан страны, контроль за иностранцами перешел все разумные границы и для этого была создана специальная служба, наделенная полномочиями проводить следственные и оперативные действия.
Однако все начиналось еще в начале 90-х годов немного иначе. Сам Сапармурад Ниязов, тогда еще не Туркменбаши, радушно встречал корреспондентов туркменской службы Радио «Свобода» и подписал меморандум, в котором говорилось о возможности работы корреспондентов радио на территории Туркменистана и о вещании туркменской службы «Свободы-Азатлык» на Туркменистан, всячески подчеркивая важность этого начинания. Но прошло время и именно штатные и внештатные сотрудники Радио «Свобода», а также их интервьюеры стали основными назначенными «шпионами» туркменского государства. Стоило кому-то дать интервью «Азатлыку», как он и его семья подвергались преследованиям и обвинениям в шпионаже. Дело дошло до того, что в 2006 году в тюрьме скончалась корреспондент «Азатлыка» Олулсапар Мурадова.
Как и любой другой тоталитарный режим, туркменский тоже не ушел от соблазна использования ярлыка «шпиона» и жупела «подрывной работы» «подрывных центров» для борьбы с оппонентами, почти всегда не имеющими никакого отношения к спецслужбам ни одного государства. Да это и понятно. В Туркменистане практически нет ничего такого, что могло бы представлять серьезный интерес для внимания спецслужб, а вот нарушений, творимых властями и которые они всячески старались скрыть — пруд пруди. Так, сначала были выдавлены из страны все критики государственного строя, даже потенциальные. Затем принялись за журналистов и общественников, «очерняющих туркменскую действительность», понятное дело, «по заданию подрывных центров». Маниакальное засекречивание всего и вся привело к ступору в делопроизводстве, даже незначительная служебная переписка несла гриф «снятие копий запрещается». Контроль за телефонными переговорами превратился в дело государственной важности, а цитирование прослушанных телефонных переговоров чиновников стало одним из излюбленных хобби Ниязова. На всех перекрестках центральных улиц, административных зданиях, местах скопления людей, в первую очередь на базарах, были установлены видеокамеры наблюдения. «Чтоб муха не пролетела», — сказал тогда Ниязов. Количество виз, выдаваемых иностранцам для въезда в Туркменистан, сократилось до минимума, а все въехавшие сразу оказывались под неусыпным контролем спецслужб. И контакты с иностранцами стали приравниваться к измене родине. Сами иностранные дипломаты, аккредитованные в стране настоятельно советовали членам различных делегаций, прибывавших на разного рода конференции: «Убедительно просим вас не контактировать с местными жителями, это очень опасно для них». А созданная специальная «Служба регистрации иностранных граждан» была выведена из подчинения всех ведомств и подчинена лично президенту и по его требованию предоставляла ему еженедельный отчет о количестве въехавших и выехавших иностранцев. Рвение в контроле за собственными гражданами привело к казусу, не имеющего аналогов в мире. Службе регистрации иностранных граждан было поручено оформление заграничных паспортов ... гражданам Туркменистана. И эта норма закреплена законодательно — в законе «О миграции».
Интересная деталь. Многие подробности кухни туркменской политики были доступны и остаются таковыми для нескольких журналистов и политологов за пределами Туркменистана, как в бытность Ниязова у власти, так и после его ухода. Параноидальная шпиономания, поставившая под контроль все общество, не прекратила утечек из самого правительства и администрации президента. Что говорить, если о смерти Ниязова в мир узнал через два часа после оной, когда народу Туркменистана об этом объявили только часов через двенадцать. А о махинациях в туркменской экономике, коррупции, организованной самим Ниязовым не говорил и писал только ленивый, да с такими подробностями, что об этом не могли знать посторонние. Арестованным высшим чиновникам, одному за другим предъявлялись обвинения в шпионаже и работе на зарубежные спецслужбы, а информация о кухне туркменской политики продолжала появляться. Уже правительство сменилось почти полностью, а «шпионы» все работают. Во власти.
И пусть никого не обманывают широкие «демократические» жесты нового руководства Туркменистана после смерти Туркменбаши. Все охотники на шпионов остались при деле, более того, многих повысили, откомандировав «защищать права человека» в парламент страны и другие государственные органы. Так один из туркменских диссидентов Фарид Тухбатуллин узнал в новом председателе комитета меджлиса Туркменистана по правам человека Джуме Джумаеве... человека, который производил его арест и допросы, будучи следователем Комитета национальной безопасности (КНБ). По свидетельствам г-на Тухбатуллина, еще 4 года назад, упомянутый парламентарий отнюдь не блистал ни знаниями, ни практикой по защите прав человека и разрабатывал «дело Тухбатуллина» в том числе как дело о «шпионаже». И таких людей новая власть назначает пастырями правоохранительных органов. Для властей просто не существует разницы между одним комитетом и другим. Серьезное повышение получил и Рашид Мередов, вновь назначенный на пост министра иностранных дел, да еще в ранге заместителя председателя правительства. Эдакий адвокат-международник ниязовского режима, прославившийся тем, что разоблачал наймитов иностранных «подрывных центров» в лице правозащитных организаций и радиостанции «Свобода». Этот геббельс и вышинский туркменской политики в свое время доводил до шока участников конференции ОБСЕ своим истошным криком «террористы в зале», показывая на членов туркменской оппозиции и правозащитников, приглашенных в качестве официальных участников. И именно он ввел в обиход туркменского МИДа уже совсем отвязанные формулировки как «иностранные подрывные центры», «отщепенцы» и прочую риторику 30-40-х годов.
А что сам Туркменистан? Провозгласив принцип нейтралитета и невмешательства во внутренние дела других государств, власти должны были на корню пресекать соблазн своих службистов к проведению специальных операций в отношении других стран. Но не тут-то было! Прославившись своими добрососедскими отношениями с афганским «Талибаном», туркменские власти, по сути, смотрели сквозь пальцы на деятельность их представителей в стране. Просто чудно было наблюдать картину разгуливающих талибов в двух шагах от американского посольства в Ашхабаде. В то же самое время — в конце 2001 года вплоть до конца 2003 года туркменские спецслужбы поддерживали тесные контакты с представителями Исламского движения Узбекистана (ИДУ), чьи эмиссары через Афганистан постоянно навещали своих туркменских кураторов. Хотя к тому времени и ИДУ и «Талибан» были признаны международным сообществом террористическими организациями. А что говорить о спецоперациях туркменских спецслужб на территории России, где они устроили настоящую охоту на туркменских диссидентов и оппозиционеров? И это уже выходит за рамки шпионажа и квалифицируется как террористическая деятельность на территории другого государства.
Залкар Камилов (Гульча), Азат Курбанов (Ашхабад)
Oasis
