Люди работали без рукавиц, разбирая целые и разбитые кирпичи, копошась в строительном мусоре, как муравьи. Народ явно работал без энтузиазма. По всему было видно, что этот труд не в радость, а в принуждение.
Люди работали без рукавиц, разбирая целые и разбитые кирпичи, копошась в строительном мусоре, как муравьи. Народ явно работал без энтузиазма. По всему было видно, что этот труд не в радость, а в принуждение.
Все это неудивительно, потому что это совсем не рабочие, а учителя, которых местные власти города Туркменабат, бывшего Чарджоу, заставили разгребать завалы, так как других рабочих в городе не оказалось.
Действия городской администрации являются частью широко распространенной практики принуждения бюджетных служащих к работе в сферах, не имеющих никакого отношения к их основной деятельности. Как всегда безденежная администрация города не оставила учителям никаких шансов на выбор. В случае, если кто-то из них откажется заниматься неквалифицированным физическим трудом и расчисткой улиц по заданию городской администрации, его просто-напросто уволят.
Президент Сапармурат Ниязов дал зеленый свет такой системе эксплуатации еще в прошлом году, заменив сначала солдатами врачей, уволенных в результате массового сокращения бюджетных средств.
Туркменистан является крупным экспортером природного газа, но, похоже, что прибыль, получаемая от этой отрасли, так и не попадает в основной бюджет страны, что приводит к постоянным сокращениям в бюджетной сфере.
В то время, как в Туркменабате учителя, врачи и другие бюджетные работники после работы и в выходные занимаются чисткой улиц и сбором мусора, муниципальные уборщики, которые должны этим заниматься, вместе с рабочими фабрик, были отправлены на поля заниматься уборкой хлопка. В среднем они проводят на полях до трех недель, пропалывая и прореживая молодые ростки хлопка, готовя их к уборке урожая.
Все это очень сильно напоминает советские «субботники», когда людям приходилось добровольно работать на выходных. Но в постсоветском Туркменистане, такая практика доведена до абсурда, так как здесь заставляют всех и каждого заниматься чужой работой.
«Нас заставляют работать повсюду, где должны быть заняты работники коммунальных служб. Мы, педагоги, подметаем и убираем улицы, в газонах собираем мусор, делаем стрижку деревьев и кустарников», – говорит преподаватель истории Раиса Максимова. «Нас заставляют работать и в будние рабочие дни, и в наши законные выходные дни. Но ведь у нас тоже есть семьи, дети. Когда же им уделять внимание, если мы работаем практически без выходных?»
Ее коллега, преподаватель математики Батыр Язуев, рассказал о том, как трудно совмещать две работы. «Ежедневно по 2-3 часа, после проведения уроков, мы работаем на этих завалах. Разве это входит в наши профессиональные обязанности! Конец учебного года – самое напряженное время в школе. Тут и подведение итогов, и подготовка к государственным экзаменам, и ремонтные работы в школьных классах».
Высокопоставленный чиновник из местного отдела министерства образования признался в том, что власти подвергают учителей невыносимым нагрузкам.
«У педагогов и без того неимоверная нагрузка: подготовка к урокам, проверка тетрадей учеников, работа классного руководителя, общение с родителями. Кроме того, немало времени должны они уделять самоподготовке – читать специальную литературу, самосовершенствоваться по своей специальности. Мы должны считаться со временем учителей, бережнее относиться к их профессиональным обязанностям. Ведь они закладывают самое ценное – будущее поколение страны, как бы это пафосно не звучало».
Сами же учителя с горечью поведали о том, что им приходится расплачиваться за бездарность чиновников. «Городские власти хотят за счет учителей решить свои хозяйственные проблемы, нарушая тем самым их трудовые, конституционные права», – говорит представитель профсоюза учителей.
Но, даже находясь в такой ситуации, учителям можно сказать, повезло, так как их, по крайне мере, не отправили на физически изматывающий сбор хлопка, как других горожан.
«Нас принудительно, насильно отправляют на поля. Причем, за десятки километров от города, населенных пунктов», – говорит рабочий швейной фабрики Батыр Арсланов. Дирекция не спрашивает нашего мнения – хотим мы или не хотим ехать на полевые работы, не считаются с нашими семейными обстоятельствами. Приказ в устной, а не в письменной форме, поступает в цеха, и нас распределяют по сменам, ездим мы на поля поочередно – на 10-15 дней».
Но даже это – еще не все, что приходится терпеть так называемым «волонтерам». Они также обязаны сами платить за проезд и обеспечивать самих себя едой.
Некоторым все же удается найти решение проблемы. Например, сотрудники одного завода в Туркменабате заплатили местным жителям, чтобы те поработали за них на полях.
Однако, так везет далеко не всем. Для некоторых исходом становится увольнение. В такой ситуации оказалась и Лачин Мамедова, ушедшая со своей работы на фабрике по производству шелка.
«У меня трое детей, муж работает, и я не могу оставить семью, детей на две-три недели и уехать далеко от дома. Дирекция поставила меня перед выбором – или я поеду, или я напишу заявление об увольнении. Я выбрала второе. Так поступили еще четверо работников с нашего предприятия».
IWPR
