В этом письме молодого человека, представителя национальных меньшинств, с давних времен проживающих в Туркменистане, много эмоции и правды. Правды о том как деградирует туркменское образование, закон и общество. Молодое поколение Туркменистана, столкнувшись с откровенным хамством и безнаказанностью чиновников, пытается бороться против нарушений прав человека. К сожалению, сама система, режим не дают такой возможности. По просьбе автора мы не указываем его имени.
“Наверное чтобы понять что случилось, мне надо написать свою историю. Постараюсь быть кратким. Родился я в Ашхабаде и мои родители тоже. Мы считаем себя коренными ашхабадцами. Всю свою сознательную жизнь я посвятил своей любимой профессии (музыка), закончил школу, затем училище, и поступил в консерваторию, в которой мне не дали доучиться. На пятом курсе, за полгода до окончания, я был отчислен только по той причине, что на моей голове не была тахья (туркменская шапочка) и то, что у меня, якобы, была видна щетина на лице, хотя я был брит. Даже смешно.
Произошло это так: я должен был играть на государственном концерте в составе оркестра. Сбор на репетицию назначили в 7.00 утра. Хотя все должно было начаться в 10.00, я как всегда пришел без опоздания и сел на свое место. Вдруг неожиданно я ощутил шлепок сзади по моей голове. Сначала я подумал что это кто-то из моих друзей, но повернувшись увидел перед собой ректора Аманова Бузаган Худайбердыевича. Для меня это был ШОК и полная неожиданность. Он мне сказал:” Где тахья! И почему не бритый?”. Я стоял и не знал что сказать, ведь со мной так грубо никто в моей жизни не обращался. Но по-видимому мой взгляд был настолько красноречив, что это ему не понравилось, а мое молчание его разозлило еще больше. Вы не поверите, но от злости ректор решил еще раз меня ударить, на что я вообще с ужасом посмотрел на него. Тогда он схватил меня за рукава и стал сильно трясти меня и уже кричал требуя от меня чтобы я надел тахью. Тахьяшка была у меня в руках. Я собирался ее надеть, когда наступило бы ответственное для всех время, а это ведь было за три часа до репетиции (подчеркиваю РЕПЕТИЦИЯ).
Я так ничего и не смог ответить, пеняя на то, что передо мной стоит ректор и мое сопротивление только усугубит мое положение. На следующий же день меня выгнали, а приказ об отчислении был оформлен как-бы за опоздание и за мой ненадлежащий вид. Фантастика! Не правда ли?
Сначала я пытался восстановить свои права, ведь за все время моего обучения у меня не было ни одного взыскания, выговора или даже малейшего замечания. Я собрал у всех студентов расписки что они являются свидетелями того, что я в тот день пришел вовремя и был в положенной мне форме. Собрав 20 заявлений с подписями я отправил одно письмо в министерство культуры, а другое в президентский совет, а также характеристики на меня всех моих педагогов. Вскоре эти педагоги были тоже уволены. Все мне пытались помочь, но ничего не помогло, более того всех студентов запугали и заставили отказаться от своих слов, а те кто продолжал быть верным своей совести был отчислен, а педагоги уволены.
В министерстве культуры я чуть ли не на коленях просил о восстановлении, ведь это был мой последний курс, а я столько сделал для консерватории, для своей родины. Я напомнил им о всех своих регалиях, о том, что я первый саксофонист в консерватории, и даже может быть всей страны, о всех моих концертах, посвященных различным крупным датам, но все было бесполезно. В министерстве культуры мне сказали: “Зря стараешься, у ректора большая спина, вам лучше с этим смириться!”.
Поняв, что все бесполезно, я решил для продолжения моей учебы поехать в другой город. Но за две недели до моего отъезда ректор отдал мои документы в Военкомат, чтобы я не успел выехать. Какое-то вендетто, личная месть. За то, что я вынес этот инцидент на публичное рассмотрение, он был готов меня уничтожить. Я немедленно взял билеты и уехал, приехал туда и все рассказал, меня сразу же взяли, и я стал студентом на второй же день.
Но на этом история не закончилась, ведь там еще училась моя сестренка, а педагоги, которые были уволены, подали на него в суд. Целый год шла борьба, в ходе которой они очень много узнали о криминальном прошлом ректора, он оказывается не раз привлекался. Широкой спиной ректора являлась заместитель министра культуры Джамал Сапарова. Она пользуется благосклонностью у самого президента, и поэтому она плевала на всех и творит все что ей заблагорассудится. Имея такую поддержку ректор чувствовал свою безнаказанность и тоже творил что хотел.
Студенты почти не учились, все лучшие педагоги и профессора уехали, а те кто остались были не столь опытными. Педагоги каждый день гоняли студентов копать ямы для деревьев и учить гимн, выполняли все прихоти ректора, прикрываясь что это президент так сказал, что это его, якобы, новая программа обучения. До президента добраться и пожаловаться тебе никто не даст. Так происходит в каждом ВУЗе Туркменистана: все от имени президента творят что хотят, заставляют чтобы все студенты ходили на учебу только в тахье, а девочки в национальной одежде, с заплетенными ленточками в косы, а кто с этим не согласен может забирать документы.
На моем примере и на примере педагогов, которые тщетно боролись целый год в суде, было понятно, что любая борьба с “господином ректором” – бесполезна. Моя сестра, выслушав из-за меня немало оскорблений в свой адрес, не вытерпела и забрала документы. Многие студенты приняли другое решение только для того, чтобы не понятно чему учиться в этом ВУЗе.Оказывается можно жить с ложью и ни о чем не думать, ко многому можно прижиться. А можно ли жить с этим всю жизнь? Невыносимо!!!
Право каждого человека иметь убеждения, свои понятия о жизни, выбора религии и выбора своего пути, достойного нас самих. Можно ли учиться там, где ложью пропитано все, а стремление к свободе мыслей не поощряется? Да, родину мы не выбираем, но жить счастливо имеет право каждый человек, живущий на Земле. И позиция любого должна быть – честность и надо быть честным до конца в любых ситуациях.
Сейчас моя сестра с матерью уехали из Ашхабада ко мне, и я счастлив, что мы вместе, но счастлив ли я до конца? Без своего родного края, дома, улиц, той природы которой мне ничем не заменишь, там где родился я, мои друзья и родственники? НЕТ! Я не могу на этот вопрос ответить. Знаю лишь только одно и убежден на 100% что нельзя жить спрятавшись под маской, и нет дороже того что близко сердцу и душе, это моя Родина и никто не вправе у меня ее отнять”.
Туркменский Хельсинкский Фонд 17 августа 2004 г.
