В Туркменистане закрыт единственный на всю страну факультет исламского богословия, и это многими расценивается как реакция руководства страны на усиление радикальных исламских течений на всем пространстве Центральной Азии.
Религиозное образование и исламские учреждения в Туркменистане уже давно находятся под жестким контролем власти. Туркмены некогда не проявляли особого интереса к радикальным исламским учениям, однако эксперты полагают, что ситуация может измениться. Нищета и идеологический вакуум могут в будущем породить тягу к таким учениям.
30 июня вышел президентский указ, согласно которому прекращают свое действие договоры с турецкими преподавателями факультета исламского богословия Ашгабатского госуниверситета (АГУ). Двадцати студентам подготовительных курсов было объявлено, что они не смогут продолжить учебу. С началом нового учебного года в сентябре факультет исламского богословия сливается с Факультетом истории с соответствующим сокращением числа учащихся.
Закрытие исламского факультета АГУ явилось для мусульман Туркменистана ударом «ниже пояса», ведь это было единственное в стране учебное заведение, где готовили имамов для мечетей. Исламский факультет будет продолжать функционировать в составе исторического факультета, однако, «понижение его статуса и сокращение числа студентов наносит ущерб качеству и объему исламского образования», - пишет журналист Игорь Ботарь в своей статье для «Форума-18» - религиозной правозащитной организации со штаб-квартирой в Осло.
В закрытом политическом и информационном пространстве Туркменистана решения его руководителя – Сапармурата Ниязова или Туркменбаши – не обсуждаются, однако, по мнению экспертов, наступление на исламское образование может быть косвенно связано с событиями с соседнем Узбекистане. По официальной версии Ташкента, события 13 мая в Андижане, где правительственные войска расстреляли толпу безоружных демонстрантов, были инспирированы и организованы исламскими экстремистами.
Как в Узбекистане и Таджикистане, в Туркменистане исповедуют Ислам суннитского толка. До 20-го века туркмены были кочевниками, поэтому традиции формального исламского образования здесь развиты слабо, а мечетей не так много. Люди в основном молятся дома, и эта традиция сохранилась даже со снятием в 1991 г. ограничений на вероисповедание, существовавших при советской власти.
«Туркмены никогда не отличались чрезмерным религиозным рвением. Основная масса населения исповедует популярную форму Ислама, унаследованную из образа жизни их предков на протяжении многих столетий», - пояснил ашгабатский историк, попросивший сохранить свое имя в тайне.
Политика государства, в том числе – самого Ниязова – в отношении религии носит двусмысленный характер. Основными религиями в Туркменистане являются Ислам и русское Православие. При этом власти пристально следят за деятельностью этих общин, а более мелким религиозным общинам вроде Протестантов вообще не дают работать, а их последователи периодически оказываются за решеткой.
В начале 90-х, когда Ниязов только начинал перевоплощаться из партийного руководителя в «Отца туркменской нации» и бессменного всенародно любимого президента, Ислам был ему полезен в деле строительства новой «национальной идеи».
Один преподаватель университета на условиях анонимности отмечает, что Туркменбаши всегда стремился использовать Ислам в качестве подручного средства, но лишь в формах, определенных и регулируемых государством. «Как и в Узбекистане, в Туркменистане религия строго контролируется государством», - сказал он.
Как символ «национальной идеи» и туркменской государственности Ислам присутствует повсюду. В Гок-тепе на месте эпохального сражения между туркменскими племенами и войсками российской империи сооружена огромная мечеть. Прошлой осенью еще более внушительная мечеть открылась в родном селении президента.
Туркменбаши пытается сказать своему народу: «Ислам – это я», требуя, чтобы его труд «Рухнама» котировался как священная книга наравне с Кораном. «Рухнама» - свод размышлений, нравоучений и ничем не подтвержденных исторических «баек» президента, призванный стать «духовным путеводителем» для каждого туркмена. Чтение «Рухнамы» является обязательным для всех – от госчиновника до ребенка в детском саду. Но мусульмане не пожелали «канонизировать» труд президента и возмутились, когда от них потребовали наряду с Кораном выложить его на виду в каждой мечети.
Два года назад приближенные к «телу» вождя даже вслух подумывали объявить его новым пророком, но вовремя одумались. Для мусульман во всем мире есть лишь один пророк – Мухаммед – и появление нового расценивалось бы как ересь.
Тогдашний официальный лидер мусульман Туркменистана Насрулла ибн-Ибадулла был, в общем, лоялен Туркменбаши, но даже его терпение не выдержало, когда мечети бело велено расписать цитатами из «Рухнамы» наряду с текстами из Корана. Как сообщается, ибн-Ибадулла также отказался признать Туркменбаши «божьим наместником».
Религиозный деятель жестоко поплатился за свое неповиновение. Вначале его уволили, а в марте 2004 г. приговорили к 22-ти годам тюрьмы по обвинению в «измене родине».
Но пока Туркменбаши прибирал Ислам к рукам через систему послушных клириков и их мечетей, каноны Ислама в незамутненном виде продолжали преподаваться в турецких школах.
Турция – одна из немногих стран, с которыми Туркменбаши старается поддерживать дружеские отношения, приветствуя приход в Туркменистан турецких фирм и капиталов. Вслед за бизнесом в Туркменистане стали появляться и турецкие школы, в основном – частные. В некоторых из них преподавались основы исламского учения.
Многие из действующих в Туркменистане турецких школ ассоциированы с сетью известного турецкого богослова и педагога Фетуллы Гулена. Некоторые считают его прогрессивным просветителем, а другие (в частности – в самой Турции) обвиняют в попытке навязать государству Ислам «обходным путем». Каковы бы ни были амбиции Гулена, его взгляды широко известны и далеки от исламского фундаментализма. Гулен активно развивает деятельность в Центральной Азии, с которой у Турции существуют многовековые общие тюркские корни.
В то же время, многие туркмены, подвергшиеся за годы советской власти влиянию атеистических взглядов, с недоверием относятся ко всем исламским течениям, равно, как и к философии пантюркизма, согласно которой тюркским государствам Центральной Азии и Турции следовало бы объединиться.
Представитель спецслужб Туркменистана на условиях анонимности рассказал IWPR, что основная масса турецких школ, в том числе факультет исламского богословия, финансируются турецкими организациями, исповедующими не только Ислам, но и философию пантюркизма.
«Сторонники этих исламских организаций, действующие более, чем в сорока странах мира, готовят почву для претворения в жизнь идеи воссоединения всех тюркских народов вокруг Турции», - сказал он.
После распада СССР в 1991 г. Турция начала активно налаживать политические и коммерческие связи с новыми независимыми тюркскими государствами, однако эти отношения остались далеки от того уровня, которого хотелось бы достичь апологетам пантюркизма. Самым заинтересованным партнером Турции на центрально-азиатском пространстве стал Туркменбаши, тогда, как остальные страны никогда не придавали Турции исключительного значения, стремясь развивать отношения со всеми, одновременно поддерживая связи с Россией.
В этом свете увольнение турецких преподавателей исламского факультета – серьезный шаг. Очевидно, Туркменбаши дает понять, что не потерпит никакого импорта идеологии, пусть даже из дружественной Турции.
Влияние других исламских течений в Туркменистане носит ограниченный характер. Власти жестко контролируют деятельность шиитских учреждений, таких, как мечеть Али Реза в Ашгабате. Но в любом случае, туркмены-сунниты не проявляют интереса к Исламу иранского толка. Прихожане шиитских мечетей, в основном – азербайджанцы.
Радикальные фундаменталистские группы, в частности – «Хизб-ут-Тахрир», имеющая значительное «подпольное» присутствие в других государствах Центральной Азии, судя по всему, не смогли проникнуть в Туркменистан, а если и смогли, то никак себя не проявляют.
Один бывший заключенный рассказал IWPR, что наибольшую активность подобные организации проявляют в пенитенциарных учреждениях.
«В исправительных учреждениях уже давно действуют экстремистские религиозные ячейки, - утверждает он. – Они никак себя не идентифицируют. Я понятия не имею, кто они такие – «Хизб-ут-Тахрир», или кто еще. Но могу точно сказать, что их идеология – свержение действующей власти и установление исламского халифата».
По его словам, перепроверить которые из более надежных источников не представляется возможным, исламские ячейки в тюрьмах получают достаточное финансирование и имеют возможность помогать всем вновь вступающим. «Совершенно ясно, какие взгляды на мир вынесут эти люди из тюрьмы и принесут своим обездоленным семьям», - сказал он.
Историк, с которым удалось побеседовать IWPR, считает, что рост фундаменталистских настроений в Туркменистане вполне возможен, а Туркменбаши сделал большую ошибку, вообразив, что может «приручить» и использовать Ислам в качестве политического орудия, игнорируя при этом религиозные чувства людей и социальное недовольство населения.
«Ниязов упустил момент, когда безобидная популярная форма Ислама, традиционно существовавшая у нас, могла заполнить идеологический вакуум, оставшийся после развала советской системы, - говорит он. – Вместо этого он понастроил гигантских мечетей, в которые простые люди никогда не пойдут».
«Сколько бы Туркменбаши ни прятался от Ислама, он сам будет виноват, если наш обнищавший народ от безысходности упадет в объятия экстремистских идеологий».
IWPR.
