(заключительная часть)
В Туркменистане завершилась хлопкоуборочная кампания. Несмотря на то, что установленный план в объеме 1 млн 50 тысяч тонн все области выполнили ко Дню независимости Туркменистана (27 октября), сами хлопкоробы и мобилизованные на сельхозработу горожане продолжали собирать хлопок до 15-20 декабря. Привлечение людских ресурсов на уборку уже после объявления властями «трудовой победы» дает основание говорить о том, что хлопковый сезон для всех в 2014 году выдался очень напряженным.
О низких темпах уборки и об отставании от графика выполнения плана неоднократно говорил и президент страны Гурбангулы Бердымухамедов, требуя от вице-премьера по сельскому хозяйству, от хякимов велаятов (областей) и этрапов (районов) безусловного выполнения плана по хлопку. На заседаниях Кабинета министров и в ходе видео-селекторных совещаний он недвусмысленно давал понять, что в отношении руководителей регионов, не выполнивших задание по хлопку, будут приняты серьезные меры. Замечено, что после такого «разговора» главы местных администраций сильнее «закручивали гайки», требуя от своих подчиненных мобилизации еще большего количества сборщиков. Таким образом, все тяготы хлопкового сезона 2014 года, как обычно, бременем легли на плечи хлопкоробов-арендаторов и на привлекаемых к сбору хлопка горожан.
Сезон завершен. Все облегченно вздохнули. Однако, как и в прошлые годы, хлопковая страда года минувшего вновь вскрыла серьезные проблемы в аграрном секторе экономики Туркменистана, в частности, в производстве хлопка, о которых власти в центре и на местах предпочитают умалчивать. Это и неприкрытый обман простых земледельцев при осуществлении взаиморасчетов, и непрозрачная схема реализации хлопка-сырца и готовой текстильной продукции зарубежным покупателям. Более того, прошедший хлопковый сезон показал полное отсутствие у властей желания и намерения решать проблемы в сельском хозяйстве путем кардинального реформирования отрасли. Кампания еще раз продемонстрировала, что запланированные объемы по производству хлопка будут по-прежнему достигаться за счет нещадной эксплуатации людей, больших физических и материальных затрат, угроз применения административных мер воздействия и с помощью других способов запугивания.
Землевладение
В Туркменистане 95 процентов планового объема хлопка (1 млн 50 тыс. тонн) производится хлопкоробами-арендаторами. По данным СМИ, в 2013 году арендаторов, специализирующихся на выращивании хлопчатника, в стране насчитывалось 265 тысяч человек. К моменту составления данного отчета эта цифра могла измениться в связи с принятием решения о прекращении с 2014 года практики возделывания хлопчатника в Балканском велаяте и распределении по другим областям того объема хлопка, что ранее производился в западном регионе. Оставшиеся 5 процентов валового урожая хлопка приходятся на долю частных землевладельцев и госпредприятий, которые на своих подсобных хозяйствах производят хлопок-сырец.
Согласно статье 22 Кодекса Туркменистана «О земле», все земли Туркменистана, кроме тех, что предоставлены в личное пользование гражданам, находятся в собственности государства. Исходя из этого, можно сказать, что основные производители хлопка (дехкане) не являются собственниками земли. Землю они арендуют у государства. Именно это обстоятельство, по мнению независимых экспертов, объясняет отсутствие у крестьян чувства владельцев и собственников земли. В сочетании с обманом, случаями мошенничества при сдаче урожая и проведении взаиморасчетов (речь об этом пойдет чуть ниже) это ведет к потере интереса к труду на земле и достижению высоких показателей.
Дехкане чувствуют себя временщиками на хлопковом поле, поэтому не стремятся вложить в свой кусок земли как можно больше ресурсов и труда. Они знают: арендодатели, в роли которых выступают дехканские объединения, образованные в июне 1995 года на базе колхозов и совхозов советского периода, могут в любой момент отобрать у них землю и передать кому-то другому. Причин отъема земли может оказаться множество: от невыполнения плана по хлопку или нарушения правил агротехники до личной неприязни руководителя дехканского объединения к конкретному арендатору, причем первый может, если ему приглянется участок своим удобным месторасположением и плодородием, и вовсе отобрать его для себя или своих родственников. Исходя из этого, арендаторы не стремятся повышать плодородие земли за счет дополнительного ухода за посевами или внесения органики со своего подворья. Они предпочитают улучшать собственный приусадебный участок, нежели арендованное хлопковое поле.
Во времена правления С. Ниязова в Туркменистане применялась практика передачи земельных участков площадью 3-5 гектаров в частную собственность, но без права продажи. Такой чести удостаивались специальным распоряжением главы государства отдельные арендаторы, добившиеся за последние несколько лет стабильно высоких результатов в труде. Однако частных владельцев земли насчитывается по всей стране всего лишь менее 150 человек, а общая площадь переданной им в собственность земли, по данным туркменских СМИ за 1995-2005 годы, составляет в пределах 450-750 гектаров. После смерти С. Ниязова в 2006 году практика передачи земли лучшим арендаторам в частную собственность прекратилась.
Правовой аспект
Права и обязанности арендаторов, фермеров и частных землевладельцев определены земельным кодексом, законами «О дехканском хозяйстве», «О предприятиях» и другими. Однако частные землевладельцы, как и арендаторы, не имеют свободы при выборе культуры и самостоятельности при ее возделывании. Сев, уход за посевами, уборка и другие агротехнические приемы начинаются в сроки, указанные президентом страны. Помимо соблюдения сроков выполнения работ, арендаторы и частные землевладельцы также обязаны возделывать только ту сельхозкультуру, на которую укажут в правлении дехканского объединения. В противном случае они могут лишиться своих земельных участков по причине «нерационального или нецелевого использования».
В 2014 году Г. Бердымухамедов постановил в трех регионах страны начать уборочную кампанию уже 20 августа, а в северном Дашогузском велаяте — 1 сентября. Постановлением главы государства предписывалось повсеместно завершить страду к концу октября. Чтобы выполнить это указание и уложиться в отведенный им срок, некоторые председатели дехканских объединений идут на хитрость. Особенно это относится к тем руководителям, чей хлопок созревает позже, в ноябре. Хитрость состоит в негласных договорах с местным хлопкозаводом, статистическим органом, наконец, руководителем района о «досрочном» выполнении плана. На деле это выглядит следующим образом. Скажем, к 27 октября план фактически выполнен на 70 процентов, но во всех документах указывается, что он выполнен на все 100. По условиям негласного договора, дехканское объединение продолжит добирать оставшиеся 30 процентов урожая в ноябре и в декабре, но этот хлопок уже не будет числиться в статистических данных и ежедневной сводке.
Кстати, сводки, столь популярные в советский период, последние несколько лет уже не публикуются в местных средствах массовой информации. Сами дехкане считают, что это может быть связано, во-первых, с не самыми лучшими показателями объемов собранного урожая и чтобы таким образом люди не могли сравнивать статистические данные с прошлыми годами и анализировать их; во-вторых, отсутствие в печати ежедневной сводки позволяет, кому это выгодно, заниматься приписками…
Сейчас масштабы приписок значительно сократились, но утверждать, что их нет вовсе, вряд ли кто возьмется. Если арендатор один год не выполнит план, то его пожурят. Если неудача повторится на следующий год или вовсе примет систематический характер, то в густонаселенном районе, где ощущаются излишки трудовых ресурсов, землю у арендатора отберут и передадут другому. Сказанное относится и к судьбе председателя дехканского объединения: за невыполнение плана по хлопку его могут один-два раза простить, а за систематическую провинность изгоняют с должности. Руководители районов и областей в случае срыва госзаказа освобождают кресло указом президента страны.
Монолог арендатора из Йолотенского района Марыйской области
«Сеять хлопок и ухаживать за ним — адский труд»
Контракт между арендатором и государством в лице местного хлопкоочистительного завода заключается в начале года. В марте и начале апреля проводится подготовка земель к севу. В середине апреля начинается сев хлопчатника.
Когда всходы достигают в росте 10 см, проводится их прореживание («екелеме»). Из-за низкой всхожести семян хлопковую сеялку настраивают так, чтобы семена ложились в почву с интервалом в 1-3 см. Поэтому на один погонный метр гребня часто попадает до 100 семян, и все они могут дать всходы. Процедура прореживания адская: сидя на корточках или ползком на коленях надо вырывать с корнем лишние всходы, оставляя между ними интервал в 20-25 см.
Одновременно с прореживанием проводится прополка. Главное орудие труда — примитивный кетмень или серп. Грядки длиной в 330 метров я, например, за сезон пропалываю три раза. Иные арендаторы на эти цели нанимают помощников, которым платят 2-3 маната за каждый кеш (грядку), в зависимости от ее длины.
Стоимость различных услуг
Вся техника принадлежит производственному объединению «Обахызмат» (бывшая «Сельхозтехника»). Даже если арендатор все механизированные работы выполнит собственным трактором или с помощью нанятых на стороне технических средств, то «Обахызмат» все равно все работы припишет себе и, соответственно, снимет за «оказанные услуги» причитающуюся сумму.
Удобрения арендатор должен покупать только у государственной организации «Туркмендокун» («Туркменские удобрения»), которая входит в состав Госкорпорации «Туркменхимия». На один гектар хлопчатника по агротехнике требуется 1200 кг азота, 500 кг фосфорных удобрений или 1000 кг карбамида. Одна тонна азота стоит 180 манатов (63 доллара), тонна карбамида и фосфорного удобрения — 200 манатов (70 долларов). Однако арендаторам не всегда выдают удобрения в указанных объемах. Зато за якобы полученные удобрения с них удерживается 50 процентов их стоимости. Чаще всего удобрения привозят низкого качества. Так называемый «докунчи» (представитель объединения «Туркмендокун», снабжающий арендаторов удобрениями — прим. АНТ.) тоже «химичит» в свою пользу. Он продает часть удобрений частникам для внесения их на свои приусадебные участки, а оставшуюся часть смешивает с песком или обычным грунтом и привозит нам, арендаторам. В итоге от такого «удобрения» полям и растениям толку почти никакого.
Любая механизированная услуга платная. Трактор заехал на твое поле — плати 30 манатов (10.5 доллара) за гектар. Самое дорогое удовольствие — это предпосевная подготовка земли к приему семян, тогда надо платить 100-120 манатов (35-42 доллара) за комплекс выполненных механизированных работ. Помимо этого, за сезон по агротехнике должно проводиться 4-5 комплексных обработок посевов, включающих междурядное рыхление, окучивание, внесение удобрений в корневую систему растений. Но столько раз посевы не обрабатываются нигде, зато в бумагах указывается нужное количество обработок и, естественно, за каждую культивацию в конце осени, в период взаиморасчета, с дохода арендаторов снимаются деньги. Оплата всех операций производится чеками из расчетных книжек арендатора. Помимо этого, надо платить и наличными трактористу — «за солярку», «вместо спасибо», «за то, чтобы не схалтурил» при выполнении работ.
«При сдаче хлопка государству происходит неприкрытый грабеж дехкан»
План арендаторам устанавливается в пределах 2000 кг на гектар, или 20 центнеров на гектар. Урожай собирается три раза, с интервалом в 25-30 дней. Первый хлопок ручного сбора считается самым ценным, его принимают первым сортом и за него платят максимально высокую закупочную цену, установленную государством. Большинство арендаторов старается самостоятельно собрать первый урожай. Но некоторые из них, — обычно это местные чиновники и госслужащие, взявшие землю в аренду в надежде на то, что со временем она достанется им в собственность, — изначально нанимают кого-то или надеются на помощь горожан за плату. За собранный килограмм хлопка выплачивается 20 тенге. Но некоторые арендаторы ничего не платят привезенным из города помощникам, мотивируя свой отказ словами «денег нет», «сам уберу свой хлопок» или «я вас сюда не звал».
Каждый сбор созревшего на данный момент хлопка мы сами доставляем на тракторных тележках на заготовительную базу или прямиком на завод. Причем, по контракту доставку урожая с поля до заготпункта должен обеспечить заготовитель, то есть хлопкозавод. Но волокита (пока закажешь транспорт, пока он до тебя доедет — уйма времени пройдет!) заставляет арендаторов самим находить или нанимать транспорт для доставки урожая. При окончательном расчете это обстоятельство не учитывается, и хлопкозавод снимет деньги за услугу по транспортировке хлопка.
Но это сущий пустяк по сравнению с тем грабежом, который происходит при сдаче хлопка на заготовительный пункт. Сначала арендаторов грабят сотрудники заводской лаборатории и представители Госстандарта, определяющие сортность, уровень влажности, засоренности хлопка. От общего объема они скидывают 24-28 процентов, другими словами, с каждой тонны автоматически сбрасывается 240-280 кг. Здесь же могут обмануть и по сортности, приняв первосортный хлопок более низким, следовательно, и дешевым по стоимости.
Затем тележка с хлопком встает на автовесы. Весовщики («терезиманы») тоже стремятся каждую сданную тонну уменьшить на 80 — 150 кг. Вот уж кого они боятся обвешивать, так это родственников прокуроров, сотрудников министерства национальной безопасности, полиции и администрации (хякимлика) населенного пункта! Спорить, отстаивать свои права на заводе простым смертным бесполезно, хотя все знают, что специальным распоряжением президента скидка за влажность и сорность хлопка не должна превышать 2-5 процентов. Но попробуй добиться этого, потребовав размещения «влажного» хлопка в заводской сушильно-очистительный цех. Не выйдет! Тебя заставят увезти хлопок обратно, разгрузить его на площадке, просушить под солнцем, потом снова нанять транспорт, погрузить сырец в тележку и через два дня привезти. Никому не хочется все это делать и тратить свое время. Все соглашаются на условия, при которых осуществляется неприкрытый грабеж.
В Туркменистане нет частных перерабатывающих предприятий в хлопкоочистительной отрасли. По состоянию на август 2014 года, в стране насчитывается 36 государственных хлопкоочистительных заводов, при которых действуют 159 заготовительных (хлопкоприемных) пунктов.
Обман дехкан при сдаче хлопка, обвес на весовой, махинации с занижением сортности, применение высоких скидок за влажность и засоренность хлопка — все это делают специалисты хлопкозавода, в числе которых лаборанты, технологи, весовщики, кладовщики, представители Госстандарта, включая главного фигуранта — директора завода. Делается это ради того, чтобы путем обмана арендаторов создать излишки хлопка-сырца, которые впоследствии… продаются желающим купить «уже собранный хлопок».
Выглядит эта скрытая афера таким образом: весовщик хлопкозавода, систематически обвешивая малограмотных и неискушенных в ведении документации дехкан на 100 — 300 килограммов с каждой тонны, создает для себя «запас хлопка». Таким способом за сезон он может создать излишки до 100 и более тонн. Их весовщик впоследствии продает покупателям — тем же дехканам, которые не в состоянии выполнить план или которые хотят получить больше прибыли. Тонну хлопка на хлопкозаводе Йолотенского этрапа Марыйского велаята можно купить за 600-700 манатов (210-245 долларов). Вся купля-продажа происходит на бумаге. Покупатель платит живые деньги весовщику, а тот выписывает на его имя квитанцию о том, что такой-то арендатор сего числа сдал 2,2 тонны хлопка. Какой резон арендатору покупать хлопок на хлопкозаводе? Во-первых, он, прикупив хлопок на заводе, выполнит план и к нему не будет никаких претензий по его невыполнению. Во-вторых, покупатель при этом рассчитывает получить немного прибыли для семьи, ведь, покупая тонну хлопка на заводе по цене 600-700 манатов, от государства он за эту тонну получит 1000 манатов.
Иной раз на хлопкозаводах происходит так называемый «перебор» — это когда хлопка продается больше, чем созданный путем махинаций объем его излишков. Когда при подсчете выявляется такой дисбаланс, то в работу подключаются так называемые «поджигатели», вызывающие на заводе небольшой пожар. Огонь может возникнуть как на заготовительной площадке, так и в производственном цехе завода, в процессе переработки сырца. Пожару не дают разгореться, огонь быстро локализуется, тушится противопожарной командой самого завода. Самое важное в этой махинации, чтобы в акте был зафиксирован и запротоколирован сам факт возгорания. Поэтому часто в пожаре реально сгорает 200 кг хлопка, а в документах могут указать, что сгорело 20 тонн. По «факту» возгорания составляется протокол, подписывается акт. В итоге, таким образом, списываются те тонны, которых либо не было в природе, либо те, что заводские «торгаши» успели продать слишком много. Поджоги в целях сокрытия приписанного или проданного объема хлопка регулярно происходят во всех хлопкоочистительных предприятиях Туркменистана…
Арендаторов обманывают не только на заводе, а везде и всюду. В декабре, по итогам уборочной кампании, производится так называемый взаиморасчет. Подсчитывается все: сколько кредитов выдали в начале года, сколько денег выплатили во время сбора урожая, вычитывают 50 процентов стоимости семян, услуг, удобрений, химикатов, производят разные удержания и отчисления. При осуществлении удержаний, бухгалтеры и экономисты часто «ошибаются» в свою пользу. Например, по контракту за содержание администрации дехканского объединения, по сути, чиновничьего аппарата, дехкане должны отчислять 7 процентов от дохода, но с них часто удерживают больше (до 10 процентов). При этом используются «веские» аргументы, вроде «не порти отношения с башлыком», «ведь они же тоже причастны к твоему успеху», «не обеднеешь ведь из-за этих жалких 2-3 процентов».
С земледельцев удерживают деньги и за ремонт дорог и благоустройство территории, за услуги Минводхоза, ГКБ «Дайханбанк», а также на такие цели, как взнос в общества Красного Полумесяца, ОСВОД (общество спасения на водах), охраны природы, подписка на газеты и журналы и т.д. В итоге из 1040 манатов (365 долларов), что государство выплачивает за каждую тонну собранного хлопка, земледельцам после всех удержаний и отчислений остается не более 55 процентов. Арендаторы радуются, если год завершат без долгов.
Финансовая инфраструктура
Все финансовые операции, связанные с обслуживанием дехкан, осуществляются через региональные филиалы государственного коммерческого банка «Дайханбанк», который ежегодно открывает кредитную линию для госконцерна «Туркменпагта» («Туркменский хлопок»). Согласно постановлению президента «Об обеспечении выращивания высоких урожаев хлопка в Туркменистане и экономическом стимулировании производителей хлопка», вступившего в силу 20 января 2012 года, хлопок, сданный сельчанами сверх взятых на себя обязательств, оплачивается с 30-процентной надбавкой к закупочной цене. Государство также предоставляет крестьянам право на самостоятельную реализацию сверхпланового урожая сырца, а также полученные при его переработке линт и улюк, через Государственную товарно-сырьевую биржу. Однако простые дехкане из-за незначительности сверхпланового сырца, незнания правил и порядка участия на торгах ГТСБТ, отсутствия независимых ассоциаций, объединений хлопкопроизводителей и т.д. практически не участвуют в работе биржи.
В дни уборки урожая расчет за хлопок ручного сбора «Дайханбанк» осуществляет ежедневно, окончательный взаиморасчет производится в конце декабря и начале января. «Дайханбанк» находится в государственном подчинении, его председатель назначается на должность и освобождается указом президента страны.
Оплата труда и перевод денег за произведенный хлопок осуществляется оперативно. Это подчеркивают как представители банка, так и сами крестьяне. Однако в проведении взаиморасчетов не все прозрачно. Дехканские объединения и другие структуры пользуются неграмотностью сельских жителей, стараются обделить их при оплате труда и переводе денег за продукцию. Например, во многих фермерских хозяйствах Марыйского, Дашогузского и Лебапского велаятов администрации стараются не выдавать арендаторам контракт. Делается это специально, чтобы оставить дехкан в неведении, дабы они не могли потребовать от партнеров выполнения условий контракта, защитить свои права в суде или других инстанциях. По этой причине многие дехкане не знают, сколько им причитается за тонну произведенного хлопка-сырца, какая сумма удерживается за услуги, сколько отчислено на соцстрах, на содержание администрации крестьянского объединения, на охрану природы, в разные другие общества и организации. Сумма общего дохода от производства хлопка после всех отчислений и удержаний значительно снижается даже у тех дехкан, у кого урожайность составила 20 и более центнеров с гектара.
Говоря о доходах, нельзя не сказать и о том, что общий заработок, полученный арендатором, следует разделить на всех членов семьи, и тогда картина получается совсем не столь радужная. Например, на имя одного члена семьи записано 3 гектара арендованной земли, с этой площади собрано и сдано 6 тонн хлопка. Полученную выручку в сумме 6240 манатов (по 1040 манатов за тонну) официальные СМИ приписывают только тому арендатору, на чье имя оформлен контракт и договор на аренду земли. В итоге получается, что человек получил приличную прибыль. Однако этот доход таким же образом принадлежит и другим членам семьи, ведь они так же с весны по осень трудились на этом поле. Когда общий доход делится на 4-5 взрослых членов семьи, то его размер в пересчете на каждого работника снижается до минимума. Тем не менее, реальные доходы на душу сельского населения власти не разглашают.
Госконцерн «Туркменский хлопок» субсидирует арендаторов согласно заключенному с ними контракту финансами для оплаты семян, удобрений, вспашки и подготовки земель к севу, проведению других необходимых работ. Арендаторам должна выдаваться чековая книжка. Однако большинство председателей дехканских объединений, пользуясь малограмотностью простых селян, под разными предлогами пытаются оставить чековые книжки арендаторов в правлении объединения. Только самые настойчивые и упертые дехкане, зная, что в правлении произведут махинации с чековыми книжками, добиваются того, чтобы эти книжки им были выданы на руки. Чековая книжка в правлении дехканского объединения позволяет руководству производить удержания за якобы оказанные арендаторам услуги, даже если этих услуг вовсе не оказывалось.
В 2008 году президент Г. Бердымухамедов обещал закупать хлопок у дехкан по новой схеме: 50 процентов в валюте, 50 — в манатах. При этом предполагалось, что цена будет определяться на аукционных торгах ГТСБТ. Однако прошло уже 6 лет, а эта схема так и не заработала, взаиморасчет с дехканами производится исключительно в национальной валюте.
Отчетность
Государственный концерн «Туркменский хлопок», основной владелец продуктов переработки хлопка-сырца, не представляет общественности отчеты об объемах продукции, полученных в результате переработки сырья, о физических масштабах реализации хлопкового волокна отечественным текстильщикам и зарубежным потребителям, о размерах валютной выручки. Информация о продаже отдельных партий волокна, линта и других продуктов переработки хлопка-сырца регулярно публикуется биржей по результатам состоявшихся торгов. Однако конкретные и обобщенные цифры, тонны, суммы не приводятся.
Вся цепочка, связанная с хлопком, — от производства (на земле, принадлежащей государству) и оплаты труда до реализации продуктов переработки сырца и экспорта готовых текстильных изделий, — проходит при непосредственном участии государства и под его жестким контролем. После того, как хлопок оказался в закромах, информация о его дальнейшей судьбе либо скрывается и засекречивается, либо выдается в процентном соотношении, что не дает возможности определить фактические цифры и объемы.
К примеру, что может скрываться за опубликованной в печати цифрой 103,4 процента? Госкомстат сообщает, что это — результат первого полугодия в сравнении с аналогичным периодом прошлого года по объему выработки, переработки, экспорта и выручки. И все, и никакой конкретики, а посему ни общественность, ни хлопкоробы, гнущие в течение 8-9 месяцев спину на хлопковом поле, не знают, сколько тонн хлопка и средств поступило в казну государства. Местные производители хлопка и зарубежные покупатели не получают никакой информации ни об объемах продаж, ни об объемах валюты, вырученной от реализации хлопкового волокна и других продуктов, а также текстильных изделий. Общественность остается в неведении, кто распоряжается выручкой от реализации, в каких объемах средства поступают в фонд развития хлопководческой отрасли, на какие цели и в каких объемах эти средства используются, какая техника закупается. Многолетнее отсутствие информации выработало у населения апатию ко всему тому, что связано с дальнейшей судьбой собранного хлопка.
Между тем, на мировом рынке цена на хлопок меняется. Если в ноябре 2010 года на бирже в Нью-Йорке она составляла 1,3863 доллара за фунт, то уже в 2011 году хлопок подорожал на 44 процента, и фунт его оценивался в 2 доллара. В 2014 году фунт хлопка в среднем стоил около 75 центов.
В феврале 2011 года Г. Бердымухамедов объявил о новом порядке реализации дехканами сверхпланового хлопка. Согласно этим новым правилам, хлопкоробам предоставляется возможность реализовать волокно, линт, улюк, полученные при переработке сверхпланового хлопка-сырца, в том числе и за рубеж. И сделать это, как сказано в распоряжении главы государства, они могут самостоятельно или через торговое предприятие «Ак алтын», а также на Государственной товарно-сырьевой бирже, либо продать по закупочным ценам Госконцерну «Туркменский хлопок». Однако эта важная информация в более доступной форме так и не была доведена до сведения рядовых хлопкоробов. Недоступной для них остается и информация о реальных ценах на хлопок на мировом рынке, что не позволяет им сравнить, сколько получают они от производства одной тонны хлопка и сколько выручает государство, реализуя его на внешнем рынке. По мнению нашего эксперта — земледельца из Марыйского велаята, сокрытие и недоступность информации преследует одну цель: чтобы производители не потребовали увеличения закупочных цен и других выплат за хлопок, чтобы у них не было повода для возмущения и недовольства. Нет информации — не о чем и говорить, нечего и требовать.
Местное производство и экспорт
За 23 года независимости текстильная промышленность Туркменистана, ранее представленная ограниченным числом предприятий, претерпела коренные преобразования. Она расширилась новыми производственными комбинатами и фабриками, оснастилась современным технологическим оборудованием. Все это вывело текстильную отрасль на второе место в экономике страны после нефтегазового комплекса. Его доля в ВВП вплотную приблизилась к 13 процентов. В период с 1992 по 2004 годы в развитие текстильной индустрии, по данным открытых источников и СМИ, было инвестировано 1,3 млрд. долларов США. Треть всей суммы составили иностранные инвестиции — Турции, Южной Кореи, Японии, некоторых стран Европы. За счет этого доля волокна, перерабатываемого внутри страны, увеличилась с 4 (показатель 1990 года) до 38 процентов в 2004 году.
После 2007 года текстильная промышленность продолжила получать инвестиции и расширяться за счет новых предприятий, что позволило довести валовой объем переработки волокна внутри страны к началу 2014 года до 70 процентов. Сообщается, что до 2016 года всего в отрасль будет инвестировано 2 млрд. долларов США. Из года в год сокращается доля экспорта сырья и растет уровень экспорта готовой продукции. По данным Министерства текстильной промышленности, 80 процентов готовой продукции, производимой на предприятиях, выпускается под всемирно известными торговыми брендами «Cosko», «Miss Erika», «Bonton», «Ikea», «Sears», «Wal-Mart», «Polo», «JC Penny», «Bershka», «Nautika», «Vespolino», и эта продукция востребована потребителями более чем 70 стран мира.
Говоря об экспорте волокна, следует сказать о его качестве. На некоторых хлопкоочистительных заводах в погоне за валовыми объемами умышленно снижают качество продукции. Например, на заводах в Куняургенчском, Губадагском этрапах и этрапе Героглы Дашогузского велаята, города Атамурат (бывший Керки), Гарашсызлыкском, Халачском этрапах Лебапского велаята, в Байрамалийском, Сакарчагинском, Йолотенском этрапах Марыйского велаята, Бахарденском и Каахкинском этрапах Ахалского велаята при прессовке волокна в кипы используют влагу и пар. Делается это для придания веса каждому спрессованному кипу и для увеличения общей массы произведенного волокна. В нередких случаях в кипы с волокном упаковывают другие, низкие по качеству и значимости, продукты переработки — улюк, пух, вату.
Иностранные компании, закупающие в Туркменистане хлопковое волокно через ГТСБТ, одно время несли серьезные убытки из-за низкого качества сырья. Компании заключали на бирже сделки, после оформления всех документов в Ашхабаде начиналась отгрузка кипов с волокном в регионах. На первых порах представители завода пытались обмануть иностранцев, подсунув им вместо волокна высокого качества кипы с высоким уровнем сырости, набитые линтом, улюком и другими второстепенными продуктами переработки хлопка. Такие случаи наблюдались на заводах Лебапского и Дашогузского велаятов.
Затем иностранцы снабдили своих представителей необходимым переносным оборудованием для определения качества волокна в кипах путем проведения экспресс-анализа на месте. Представитель одной фирмы из Швейцарии в Дашогузском велаяте по имени Бахрам рассказал, что после того, как фирма обеспечила их всеми необходимыми экспресс-анализаторами, хлопкозаводы прекратили практику обмана, зная, что такой трюк уже не сработает. По его мнению, волокно низкого качества или смешанное другими продуктами переработки поступает на отечественные предприятия Туркменистана, что сказывается на качестве выпускаемой пряжи, а в конечном итоге на качестве текстильных изделий. Как пример Бахрам назвал чулочно-трикотажную фабрику в поселке Героглы, которая, по мнению потребителей, выпускает носочные изделия одноразового использования — поносил, порвались, выбросил. Низкокачественная продукция этой фабрики не пользуется спросом у местного населения, а целиком отправляется на нужды Минобороны, в интернаты, дома престарелых и инвалидов, другие социальные учреждения или в качестве гуманитарной помощи в соседние страны.
В докладе министра текстильной промышленности Туркменистана Сапармурата Батырова, представленном Кабинету Министров в конце июня 2014 года, говорится, что в 2013 году отрасль состояла из 74 компаний, в том числе 32 текстильных комплексов, в состав которых входят прядильные, ткацкие, красильные производства, 17 швейных предприятий, 7 шелковых предприятий, 2 фирмы по переработке шерсти. Годовая производственная мощность этих производств — почти 200 тыс. тонн пряжи, 190 млн кв метров хлопчатобумажных тканей, 11 тыс. тонн трикотажа, 8 тысяч тонн махровых тканей и 80 млн единиц трикотажных и швейных изделий. По замыслу властей и, согласно утвержденной программе развития текстильной промышленности на период до 2020 года, перерабатывающие предприятия должны быть построены в каждом хлопкосеющем этрапе. Их ввод в эксплуатацию позволит Туркменистану ежегодно перерабатывать до 500 тыс. тонн хлопковолокна. Производство пряжи к 2020 году планируется увеличить до 350 тыс. тонн в год, ткани хлопчатобумажной — до 580 млн кв. метров, шелка-сырца — до 720 тонн. Туркменский текстиль, в основном, экспортируется в США, Канаду, Россию, Турцию, Китай, Украину, Германию, Италию, Великобританию.
Говоря об экспорте волокна и готовых текстильных изделий, следует отметить, что информация в открытой печати отсутствует даже в настоящее время, поэтому есть все основания утверждать, что данный аспект деятельности также является непрозрачным. Президент упрекает руководство Министерства текстильной промышленности в том, что оно не расширяет экспортные возможности отрасли. Однако, по словам источника в министерстве, на самом деле экспорт волокна и готовой продукции, хоть и осуществляется на открытых торгах через ГТСБТ, все еще сопровожден бюрократией, волокитой, коррупцией и преследованием чиновниками из правительства своих меркантильных интересов.
«Нам звонят из-за границы, хвалят нашу продукцию, выражают готовность покупать постоянно и в больших объемах, однако наше министерство не имеет права самостоятельно выходить на внешний рынок, искать партнеров и налаживать с ними связи. Все вопросы, прежде всего, надо решить в Кабинете министров. Пока оттуда не будет дано "добро", ни Министерство, ни биржа, ни одна другая структура не сможет и пальцем шевельнуть. А виноватым всегда остается наше руководство», — сказал источник в Министерстве текстильной промышленности.
По его словам, экспорт хлопковолокна и готовой продукции — весьма прибыльная статья дохода для бюджета страны, однако этим выгодным делом, в том числе контролем доходов от экспорта, занимаются люди, приближенные к президенту. Среди компаний — отечественных и иностранных, в данную сферу допускаются лишь те, что имеют влияние на людей, близких к президенту.
Реальная ситуация в текстильной отрасли, особенно с реализацией готовых изделий, не вызывает восторгов даже у главы государства, который на протяжении последнего времени несколько раз объявлял выговоры министру С. Батырову и давал ему «последние предупреждения». Однако ни угрозы увольнения министра, ни наказание других чиновников не повлияли на ситуацию в отрасли. В итоге 11 сентября 2014 года президент освободил Батырова от занимаемой должности (в 2012 году Батыров, будучи директором Геокдепинской хлопкопрядильной фабрики в Ахалском велаяте, участвовал в президентских выборах в качестве одного из альтернативных кандидатов — прим. АНТ). В числе претензий, предъявленных бывшему руководителю, — невнимание к вопросам изучения рынка, в связи с чем возникают проблемы с реализацией продукции, пользующейся наибольшим спросом. Также было сказано, что руководством отрасли не осуществляется должная работа по модернизации текстильных предприятий и оборудования, неудовлетворительно ведется работа по подготовке востребованных специалистов. Новым министром был назначен Т. Курбанмамедов, ранее занимавший должность заместителя министра.
Самыми крупными предприятиями считаются Ашхабадский, Геоктепинский, Кипчакский, Бахарлынский, Байрамалийский текстильные комплексы, Рухабатские джинсовый комплекс и комплекс по производству крашеных смесовых тканей, хлопкопрядильные и швейные фабрики «Ахал», «Бахар», Марыйская «Ениш», Йолотенская «Безег», Туркменабатское платочное предприятие.
В структуре министерства действуют несколько предприятий, построенных совместно с иностранными партнерами. Большая часть таких предприятий создана при прежнем президенте, когда страна ощущала острую нехватку собственных средств и нуждалась в иностранных инвестициях. К их числу следует отнести предприятие «Туркменбаши текстиль комплекси», построенное в феврале 2000 года совместно с компаниями «Чалык холдинг» (Турция) с 32 процентов доли участия в проекте, «Мицубиши Корпорэйшн» (Япония), выделившее кредит в 142,8 млн долларов сроком на 10 лет. Ежегодный объем выпускаемой продукции составляет около 76 млн долларов, 90 процентов продукции идет на экспорт. Турецкие предприниматели имеют свою долю и в уставном капитале текстильного комбината «Туркменбаши Джинс Комплекси» стоимостью в 100 млн долларов. Этот комбинат ежегодно производит до 13,4 тыс. тонн пряжи, 15,3 млн погонных метров тканей, 3,5 млн штук готовых швейных изделий, и вся эта продукция идет за рубеж.
Готовые изделия «Туркменбаши Джинс Комплекси», по данным сайта фабрики, экспортируются в США, Испанию, Турцию, Россию, Чехию, Словакию, Англию, Венгрию и Польшу. Клиентами фабрики являются такие бренды, как: «Levi’s», «Lee», «Wrangler», «Cherokee», «Foot Locker», «Nautica», «Wal-Mart», «Target», «VF Corporation», «Marc Ecko» (все США), «H&M», «Lindex», «Gekås Ullared» (Швеция), «Tesco», «Debenhams» (Великобритания), «Celio», «La Redoute» (Франция), «Mango», «Bershka», «Lefties» (Испания), «C&A» (Нидерланды), «X-Side» (Польша), «LC Waikiki» (Турция) и другие. Фирма «Levi’s», к слову, на днях была официально представлена в новом столичном торговом центре «Беркарар».
Послесловие
В отчете за 2013 год содержались некоторые рекомендации по искоренению практики использования принудительного труда в период хлопкоуборочной кампании. Однако анализируемый 2014 год показал, что эти рекомендации и советы не стали даже предметом обсуждения на уровне правительства Туркменистана. Более того, туркменские чиновники также не смогли использовать экономические или технические рычаги, которые могли бы, с одной стороны, повысить рентабельность хлопководства, а с другой, свести к минимуму масштабы принудительного труда в этой сфере.
Между тем в стране есть все возможности улучшения ситуации в данном вопросе. В структуре Минэкономразвития есть Институт стратегического планирования и развития, сотрудники которого могли бы — и должны! — изучить все аспекты, связанные с привлечением к уборке хлопка граждан, в том числе далеких от сельскохозяйственного производства, и представить план действий на ближайшие годы по сокращению доли использования ручного труда в сельском хозяйстве. У страны есть финансовые возможности по закупке новой хлопкоуборочной техники, а у имеющихся двух сельскохозяйственных вузов — условия для приглашения иностранных преподавателей, которые могли бы оказать помощь в подготовке высококлассных специалистов по механизации труда в хлопководческой отрасли, агрономов, инженеров, менеджеров, селекционеров, химизаторов. Все есть, нет, вероятно, лишь малого — желания облегчить труд людей, провести реформу во всей структуре отрасли, вести дело по законам рыночной экономики.
В любом случае вывод напрашивается неутешительный: нынешняя громоздкая, запутанная и непрозрачная система управления землей, производства и реализации хлопка создает условия для обмана и не стимулирует дехкан на более высокие результаты.
С 1 января 2015 года национальная валюта — туркменский манат, девальвировалась на 23 процента, что еще более обесценивает труд крестьян. Чтобы поддержать туркменского дехканина, правительству также следует пересмотреть закупочные цены в сторону их увеличения.
