Несмотря на попытки Туркменистана предстать перед международным сообществом в виде государства, претерпевшего преобразования, граждане, живущие там, говорят, что атмосфера остается репрессивной, как и прежде.

Страх получить наказание за любое действие, которое может расцениваться как нелояльное отношение к властям, создал атмосферу молчания, в которой люди безропотно мирятся с плохим отношением.

Когда в 2007 году Гурбангулы Бердымухаммедов сменил Сапармурата Ниязова на посту президента, он пообещал провести кардинальные реформы выбранного его предшественником пути развития.

В таких областях, как здравоохранение, образование и культура, Бердымухаммедов вернул ряд ограничительных и подчас эксцентричных введений, инициированных Ниязовым. Однако намеки на реформы в других областях так и остались намеками, как в случае с политическими обещаниями, такими, как разрешение деятельности политических партий, явно имеющими целью произвести впечатление на международное сообщество, а не быть воплощенными в жизнь.

Как и при Ниязове, Туркменистан остается однопартийным полицейским государством без независимых СМИ. Секретные службы вмешиваются во все дела, занимаются прослушиванием телефонов, мониторингом интернет-трафика, запрещают вызывающим (на их взгляд) подозрение гражданам выезжать за пределы страны, и запугивают всех, кто осмеливается выражать недовольство по поводу жизни в Туркменистане.

Активные диссиденты и сторонники оппозиции уже долгие годы находятся либо в заключении, либо в эмиграции, поэтому притеснения направлены на членов их семей, включая и семьи чиновников, попавших в немилость во время регулярных «чисток» в рядах членов правительства, проводимых Бердымухаммедовым.

«Мы думали, что [этот] президент будет гуманнее, чем прежний, репрессии сойдут на нет, и страх рассеется, но оказалось, что это далеко не так», — сказал журналист из Ашхабада.

«По домашнему телефону опасаемся говорить, слишком много людей сидит [в тюрьмах] по причине того, что что-то ляпнули по телефону», — добавил он.

Пожилая жительница Ашхабада рассказала, что через пару дней после того, как она пожаловалась на рост цен в телефонном разговоре родственникам из Украины, ее вызывали в Министерство национальной безопасности. Ей удалось отделаться извинением, после того как сотрудник министерства, ткнув на карте в африканский континент, сказал: «Это там ничего нет, а у нас есть все, поняли?».

Чтобы вызвать недовольство властей, много не надо.

Житель города Балканабат на западе страны рассказал, как они с женой — оба — потеряли работу после того, как он попросил отгулы или оплату за переработку.

«Начальство ей сказало: “Иди и скажи своему мужу: пусть не качает права, а то всех отправим за решетку”, — сказал он. — В результате мы вдвоем сидим без работы».

Житель Туркменабата, города на востоке страны на границе с Узбекистаном, говорит, что теперь люди опасаются преследований «за любое неверно сказанное слово или за выражение “не того” мнения».

В такой атмосфере страха жители подчиняются и не ропщут, когда их заставляют радостной толпой присутствовать на каком-либо национальном праздновании, бесплатно убирать улицы или заниматься таким делом первостепенной важности, как выращивание и уборка хлопка. Проводятся сборы «добровольных» пожертвований на поддержание правительственных проектов или инициируется массовая подписка на государственные газеты.

«Все терпят этот произвол, ибо знают, что неподчинение приведет к негативным для человека последствиям», — говорит житель Куняугренча, города в Дашогузском велаяте на севере страны.

По мнению обозревателей, со времени прихода к власти Бердымухаммедова «черный список» граждан, которым запрещен выезд за пределы Туркменистана, увеличился.

«Сейчас в него внесено более 18 тысяч фамилий туркменских граждан», — говорит Тимур Мисриханов, председатель Ассоциации независимых адвокатов Туркменистана, базирующейся в Нидерландах. Он отметил, что со времени прихода Бердымухаммедова к власти список увеличился вдвое.

Сотрудник миграционной службы Туркменистана, который мог бы подтвердить существование «черного списка», сказал, что за проявление чрезмерного интереса можно и работы лишиться.

Жительница Ашхабада, назвавшаяся Анной, сказала, что попала в «черный список» в 2006 году, когда собиралась к родственникам в Россию, тогда же, когда был арестован ее брат.

Правоохранительные органы и миграционная служба сказали ей, что запрет на выезд не может быть отменен, и она к ним больше не обращалась. «Вдруг мой вопрос привлечет внимание, и начнутся репрессии в отношении меня и других родных», — объяснила она.

Зачастую люди не знают, что находятся в «черном списке», до тех пор, пока не столкнутся с проволочками при получении необходимых документов или пока их не остановят на пограничном контроле в аэропорте.

Причины необъяснимы. В 2009 году многим туркменским студентам, обучающимся в Кыргызстане, запретили вернуться на учебу после летних каникул.

«До сих пор часть молодых людей продолжает оставаться в списке невыездных», — говорит житель Туркменабата, который хотел отправить сына на учебу за границу, но передумал.

В январе президент Бердымухаммедов укрепил роль миграционной службы, еще больше ужесточив пограничный контроль. Это было сделано после заявления президента, сделанного им в сентябре, в котором он призвал силовиков бороться с теми, кто клевещет на «демократическое правовое и светское» государство Туркменистан.

Один из опрошенных аналитиков пессимистически смотрит в будущее, говоря, что вся критика была подавлена.

«Власти будут продолжать держать народ в узде и беспощадно расправляться с теми, кто высунется, дабы продлить надолго свое спокойное пребывание у руля власти», — сказал он.

Один из нескольких оставшихся неправительственных активистов в Ашхабаде сказал, что следствием этого стало подавление инициативы и прекращение развития страны.

«Спецслужбы проявляют свою власть свою в худшем смысле этого слова, — сказал он. — Каждый гражданин является для них потенциальным нарушителем. Это еще больше порождает в них желание репрессий, а у простых людей вызывает лишь состояние подавленности».

Омар Сельджук — псевдоним журналиста в Туркменистане. Инга Сикорская — старший редактор IWPR по Туркменистану и Узбекистану.

Данная статья была подготовлена в рамках двух проектов IWPR: «Защита прав человека и правозащитное образование посредством СМИ в Центральной Азии», финансируемого Европейской Комиссией, и «Информационная программа по освещению правозащитных вопросов, конфликтов и укреплению доверия», финансируемой Министерством иностранных дел Норвегии.

IWPR несет полную ответственность за содержание данной статьи, которое никоим образом не отражает взгляды стран Европейского Союза или Министерства иностранных дел Норвегии.

Институт по освещению войны и мира