Вся репрессивная машина, которая была четко отлажена при Ниязове на подавление любого инакомыслия, просто стояла на запасном пути, тщательно ухоженная и в дееспособном состоянии...
Простите за штамп, но это так. Вся экологическая и правозащитная общественность стран бывшего Советского Союза и далеко за его пределами просто взбудоражена сообщением об аресте туркменского экологического и общественного активиста Андрея Затоки. То, что второе уголовное дело против него, как и первое, шито белыми нитками, ни у кого не вызывает и грамма сомнения. Чтобы эколог и общественник, имея условную судимость от туркменских властей, полез в драку и нанес «телесные повреждения» трижды судимому наркоману в общественном месте, это все из той же оперы, что и «кровь христианских младенцев».
Однако всех не перестает мучить вопрос — зачем все это понадобилось туркменским властям. Вроде они, эти власти, всячески позиционируют себя как что-то новое и иное. «Права человека» чуть ли не ежедневный рефрен самого президента Гурбангулы Бердымухамедова. Вся пропагандистская машина, особенно та, которая работает для внешнего потребления, неустанно вещает о том, как хорошо и свободно живется туркменскому народу в «Эпоху нового возрождения», как гуманитарные вопросы и гуманистические принципы находятся в поле постоянного внимания самого президента. За посягательства на права граждан президент периодически дает «по шапке» своим подчиненным. А тут такой прокол! Арест Затоки и очень, очень шумная международная кампания в его защиту.
Отстраненному взгляду никакой логики найти невозможно. Туркменские власти стараются заигрывать со странами Запада в надежде на заветный допуск туркменского газа на западные рынки. Налицо все элементы стремления понравиться европейским и американским бюрократам — и громкие заявления, и модернизация законодательства, и попытки изобразить «открытое общество». Но уж очень неискренне и неуклюже все это изображается. А последние события и вовсе сводят на нет косметическую операцию туркменских властей по демократизации.
Эпопея с запретом студентам на свой выбор и вкус определять, где учиться, фактическое лишение права на образование нескольких тысяч молодых людей, наконец, всерьез насторожило западных политиков. Настолько ли все идет по демократическому пути, как заявляют туркменские власти? Даже прозрачные намеки на необходимость цивилизованного решения проблем с выездом студентов, даже предоставленная западными переговорщиками возможность выйти из ситуации без потери лица, не подвигла туркменскую сторону на поиск компромисса.
Дальше — больше. Провокация и арест Затоки, кем бы все это ни было изобретено и реализовано, на каком бы ни было чиновничьем уровне, есть самое серьезное поражение туркменской политики. И многие дипломатические усилия на международном поле и пропагандистки мотивированные действия внутри Туркменистана получили серьезный изъян.
Если это плод хитрых комбинаций «чекистов» местного пошиба, то, что ж это за «правовое» государство, где мелкие опера имеют возможность планировать и осуществлять заведомые провокации с целью наказать общественного активиста? Почему этот случай не стал моментально известен центральному аппарату, ведь не каждый день арестовывают известного далеко за пределами страны общественника? Если там, «на местах», не осознают потенциального ущерба для репутации государства, то в «центре» могли бы в этом разобраться. И заставить сдать назад…
Но этого не произошло. Мало того, что Андрея Затоку, уже имеющего ограничения на передвижение по стране и полный запрет на выезд из страны, за мелкий инцидент на городском базаре арестовали, предъявили обвинение по наиболее серьезной статье, которая вообще могла быть применима, так еще и суд назначили через девять(!) дней после задержания. При этом четыре дня из девяти не будет проводиться никакого следствия и дознания, поскольку в Туркменистане эти четыре дня проходят праздники по случаю Дня независимости. Поистине, скорый суд! Но праведный ли?
Скорость, с которой стараются осудить Затоку, говорит только об одном — этот процесс был санкционирован на самом «верху». И национальные праздники тут пришлись в самый раз — ни одно учреждение, в Туркменистане, включая иностранные посольства и международные миссии, не будет работать до 28-го октября. А на 29-е уже назначен суд над Затокой.
Вот это и есть те родимые пятна башизма, доставшиеся в наследство Бердымухамедову от Ниязова, которые он так старательно скрывал и замазывал, но от которых вовсе не стремился избавиться. Вся репрессивная машина, которая была четко отлажена при Ниязове на подавление любого инакомыслия, просто стояла на запасном пути, тщательно ухоженная и в дееспособном состоянии. Ведь именно она и только она — есть единственное подтверждение легитимности нынешней власти, ее опора и надежда. И даже по столь казусному делу, как провокация против Затоки, верховная власть не станет журить эту машину подавления, так как только ею и жива. Посеять сомнения в возможных ошибках в подавлении неугодных, власть не в состоянии, а тем более призвать к ответу, наказать кого-то из своего «ЧеКа». Тогда «чекисты» просто потеряют ориентир, они начнут задумываться, стоит ли так стараться, если существует хоть малейшая возможность получить нагоняй или быть наказанным за излишнее рвение по уничтожению врагов режима. Нет, такого туркменские власти себе позволить не могут. И не хотят.
Заметьте, что ни разу речь не зашла о соблюдении законности. В Туркменистане такого понятия не существует. Власть не может ошибаться. В принципе! Это еще одно пятно башизма. И это еще одна западня для туркменской власти. Она вся построена на идее абсолютной непогрешимости и полном ощущении безнаказанности. По всей вертикали — от президента до последнего «чекиста». Все внутренние разборки в этой системе не относятся к делу, кого-то наказывают не за то, что произошли нарушения закона, а за то, что не так выполнил указания вышестоящего.
Так что при выборе между международной репутацией и престижем и сохранением, даже поощрением своего репрессивного аппарата, туркменские власти без колебаний выберут второе. Пока еще в сознании Бердымухамедова и всей туркменской власти твердо сидит идея о том, что за доступ к газовым ресурсам Туркменистана, ему простят если не все, то очень и очень многое. Вот вам и еще один привет от Ниязова своим наследникам. Тот тоже считал, что газ и есть его индульгенция и пропуск в цивилизованный мир. Вот только к концу жизни он стал нерукоподатным, с которым уважающие себя люди общались лишь в случае крайней необходимости, да и той старались избегать.
Случай с Затокой не станет уроком для туркменской власти. Но, безусловно, станет хорошим доказательством для западных политиков и бюрократов, что они слышали лишь то, что им говорили туркменские власти и что они сами хотели слышать. А ситуация на самом деле далеко не такая благостная. И туркменский режим вовсе не расценивает благосклонное отношение Запада как аванс, который еще надо отработать. И по демократизации и по правам человека. Нет! Бердымухамедов и его окружение как раз считают наоборот, что именно они имеют все права сдавать назад, обратно к временам Ниязова. И именно потому, что геополитическая ситуация позволяет им спекулировать обещаниями газа и закручивать гайки внутри страны. И они пока не боятся стать нерукоподатными. А зря.
Как бы жестоко по отношению к Андрею это не звучало, но «прецедент Затоки» откроет глаза многим, и будет иметь далеко идущие последствия.
29-го октября суд над Андреем Затокой. Сил — ему и тем, кто его защищает! А туркменские власти пусть остаются в пятнах.
Мухаметназар Пальванов.
Источник : Оазис.
